Поделюсь личным впечатлением от инструмента. Начнем, так сказать, с интерфейса. Корпус из липы с верхом из клена весит примерно столько же, как корпус из цельной ольхи. То есть, Wolfgang относится к "легким" гитарам, хотя и не самым легким.

Гитара отлично сбалансирована а "глухой" выдвинутый верхний рог, благодаря вырезу с тыльной части, не мешает доступу к верхним ладам - идея близкая к Washbun Extended Cutaway.

"Инверсный", по сравнению с лесполовским, переключатель датчиков, сразу становится привычным для тех, кто привык играть под перегрузом и любит теппинг.

Очень любопытные ощущения от грифа. Пестрый материал создает впечатление загрязненности, а то, что гриф и накладка не лакированные, а полированные маслом (лимонным), дает ощущение "дешевки" (корейская акустика за 100 грин или около того).

На самом деле гриф очень удобен и продуман, хотя его плоская поверхность (в сочетании с отсутствием лака) заставляет проводить аналогии с корейскими пьезо-акустиками ценой в районе 100 баксов.

Да… гриф очень плоский. Самое оно для теппинга, но и бенды получаются очень неплохо. Но несколько непривычно, особенно, для приверженцев Fender. Да, еще одно замечание - промасленный гриф, требует особенного ухода, и, как минимум, частого мытья рук.

А теперь о звуке. Это ОЧЕНЬ громкая гитара. Но при этом с очень мягким чистым звуком. Правда сочетание обоих датчиков дает достаточно сочный и звонкий звук. В целом, хорошо для джаза, хотя по сравнению с Telecaster глуховато.

А что же происходит на перегрузе? У Wolfgang просто немеряно середины. Никакой эквалайзер (даже три - дист, педаль EQ, комб) не в состоянии ее укротить. Работая на звуке в духе "акидаки", я нутром прочувствовал этот "punch", этот напор… На сильном перегрузе…

Забудьте про педальки! Лампа и только лампа! Или педалька плюс лампа. И никакого трэша, если, конечно, вы не играете, через Mesa/Boogie.

В итоге - отличный инструмент, продуманный от и до, но с таким характером… С ним надо подружиться. Это все равно, что завести дога или кавказскую овчарку…

Александр Авдуевский, 2000